Бронзовым. В древнегреческом языке нет слов, обозначающих «голубой».
Ближайшие по смыслу слова — glaukos и kyanos — являются скорее выражением относительной интенсивности света и тьмы, нежели попыткой описать цвет.
Известный древнегреческий поэт Гомер в поэмах «Илиада» и «Одиссея» упоминает лишь четыре фактических цвета, приблизительно переводимых как черный, белый, зеленовато-желтый (применительно к меду, жизненным сокам и крови) и пурпурно-красный. Когда Гомер называет небо «бронзовым», он скорее имеет в виду его ослепительную яркость (как блеск щита), чем «бронзовый цвет». В подобном же духе поэт расценивает вино, море и овец: все они описываются одним цветом — «пурпурно-красным».
Аристотель выделял семь цветовых оттенков, и все они, по его мнению, происходили от черного и белого, но эти последние, в его понимании, являются степенями не цвета, а яркости. Интересно, что и древний грек, живший 2500 лет назад, и современные «марсоходы» НАСА подходят к вопросу цвета почти одинаково.
В эпоху Дарвина была выдвинута теория, утверждавшая, будто сетчатка глаз древних греков была недостаточно развита, чтобы воспринимать цвета. Однако сегодня считается, что древние греки группировали объекты, исходя не из цвета, а из качеств; так что слово, которое, по идее, должно было обозначать «желтый» или «светло-зеленый», в действительности означало «жидкий», «свежий» и «живой» — и, соответственно, использовалось для описания крови, жизненного сока человека.
На самом деле все это не такое уж редкое явление, как можно бы ожидать. На островах Папуа — Новая Гвинея существует больше языков, чем где бы то ни было, однако во многих из них, кроме различия между светлым и темным, нет никаких других слов для обозначения цвета.
В классическом уэльском (валлийском) языке полностью отсутствовали слова, передающие такие цвета, как коричневый, серый, голубой и зеленый. Цветовой спектр делился совсем по-другому. Одно слово (glas) охватывало часть зеленого; другое — остаток зеленого, весь голубой, синий и часть серого; третье же имело дело с остатками серого и большей — или меньшей — частью коричневого. Современный уэльский использует слово glas в значении английского blue, однако в русском языке какого-то одного слова, эквивалентного английскому blue, не существует. Русский язык использует два слова — голубой и синий, — которые на английский обычно переводятся как light blue и dark blue, в то время как для самих русских это два совершенно отдельных, различных цвета, а не разные оттенки одного и того же.
Во всех языках цветовая терминология развивается одинаково. Третьим, после черного и белого, обычно называют красный; четвертым и пятым идут зеленый и желтый (в том или ином порядке); шестым — голубой (синий); седьмым — коричневый.
В современном уэльском, кстати, для коричневого цвета слова так и не появилось.
| 